Залоги. Картофелекопалки, елочные игрушки, тракторы, торговые центры, нефтяные компании… Кризис заставляет банкиров осваивать искусство управления непрофильными активами — тем, что передают им в оплату долга разорившиеся заемщики.
По идее, учиться они должны были гораздо раньше, но кредитная эйфория последних лет усыпила бдительность. Качество залоговой массы большинства банков сомнительно, а возможности по ее реализации ограниченны.
Обеспечение на дне ручья. «Как было с залогами раньше? Есть гора мусора — кредитуем, нет горы мусора — не кредитуем. Банки, переборщившие с мусором, полегли первыми», — рассказывает «Ф.» топ-менеджер кредитной организации, много лет работающей с крупными корпоративными клиентами. Действительно, судя по словам опрошенных «Ф.» банкиров, в докризисные времена обеспечение по ссуде было
Необходимости не видели потому, что финансовое состояние многих клиентов выглядело безупречно: денежный поток есть, прибыль есть, банкротство почти невероятно. И банкротств действительно было мало. Атмосфера всеобщего благоденствия расхолаживала кредиторов настолько, что они часто вообще не требовали обеспечения. «Последние два-три года банки начали финансировать отдельных заемщиков без залога — „бланком“. На такие средства могли рассчитывать крупные компании, публикующие отчетность (обычно по международным стандартам) , и желательно с кредитным рейтингом. Беззалоговые кредиты составляли ориентировочно 10-15% от совокупного портфеля в целом по системе. Это немного, но достаточно для резкого ухудшения его качества в случае дефолтов», — рассказывает директор департамента клиентских отношений Абсолют банка Виталий Караваев. «Сейчас банк даже разговаривать не будет, если нет залога. В 98-м году было то же самое. Есть лишь несколько публичных компаний, которые не имеют права закладывать свое имущество, например, по условиям выпущенных евробондов. Им до сих пор готовы ссужать средства без обеспечения, но здесь речь идет об очень крупных предприятиях с первоклассной репутацией, с которыми банк сможет договориться и без залога», — говорит заместитель председателя правления «Барклайс» Евгений Ретюнский.
Куда девать игрушки. Все чаще участники рынка обращаются друг к другу за советом на профессиональных форумах. «Подскажите, пожалуйста, порядок действий кредитора по реализации залога. Что делать сначала, что потом? В какие примерно сроки?» — спрашивает коллег банкир с шестилетним стажем. В ответ — упреки в некомпетентности, он оправдывается: за шесть лет не было случая, чтобы нормальный заемщик потерял все заказы и не смог возвратить кредит. «А я вот в последний раз сталкивался с реализацией залога в 1998 году, после этого
Лидеры рынка подсуетились. В августе Сбербанк учредил дочернюю структуру «Сбербанк Капитал». Поначалу многие подумали, что это ответ «Сбера» ВТБ, который в начале прошлого года приступил к созданию собственного инвестбанка и переманил туда лучшие кадры рынка. Но в октябре, когда инвестиционный бизнес во многом потерял актуальность, выяснилось, что новая «дочка» «Сбера» займется управлением просроченной задолженностью. Первые «материальные ценности» она получила в конце декабря прошлого года — примерно 250 тыс. кв. метров торговых площадей красноярского ритейлера «Алпи», который задолжал более $200 млн. Как пояснил тогда председатель Сибирского банка Сбербанка Владимир Ворожейкин, залоговая недвижимость переходит на баланс «Сбербанк Капитала», который «будет искать, находить покупателей». Позже, в конце января, выяснилось, что эта структура разжилась еще и нефтяными активами. Акционеры холдинга Urals Energy передали «Сберу» в счет долга в $630 млн 99% акций ЗАО «Дулисьма» и 35% долей ООО «Таас-Юрях нефтегазодобыча».
ВТБ не терял времени. С 12 февраля приступила к работе его стопроцентная «дочка» «ВТБ Долговой центр». Функционал структуры такой же, как у «Сбербанк Капитала», — управление проблемной задолженностью и полученным от «плохих» заемщиков имуществом. Другие крупные операторы пока не обзавелись долговыми центрами — им хватает профильных управлений. «Мониторинг состояния залога по каждому кредиту регулярно осуществляет специальная служба. В случае возникновения проблем с платежеспособностью заемщика к процессу подключается управление по работе с нестандартными активами», — рассказывает вице-президент Банка Москвы Андрей Лапко. Соответствующими подразделениями давно обзавелись, к примеру, Урса-банк и Абсолют банк. Но большинству операторов предстоит большая организационная работа.
Оптимальный вариант в работе с нестандартными активами — когда заемщик сам занимается их реализацией под контролем банка. Разумеется, он должен быть заинтересован в том, чтобы провести сделку с максимальной выгодой и постараться избежать банкротства. Но мотивация падает, и тогда на сайтах кредиторов появляется
Сделай ему больно. Недавно финансовый директор ВТБ Николай Цехомский упомянул, что ВТБ ужесточил требования к обеспечению и теперь, к примеру, не кредитует под залог земельных участков компании без cash flow (денежного потока). Это симптом. До банкиров дошло, что в кризисное время даже устойчивая на вид фирма может внезапно потерпеть крах, и единственным способом в этой ситуации становится продажа залога. Другая ситуация: заемщик «скорее жив, чем мертв» и, в принципе, может продлить свой кредит, но не хочет этого делать. В этом случае залог становится оружием. «Залог — это, образно выражаясь, способ сделать больно проблемному заемщику, инструмент воздействия на него. Если заложенное имущество представляет собой жизненно важное для предприятия оборудование или, к примеру, заложен его основной офис, то заемщик просто вынужден будет нормально разговаривать с банком об условиях реструктуризации», — поясняет Евгений Ретюнский из «Барклайс». При таком раскладе залог должен быть максимально качественным.
И финансисты работают над этим. «Революции в политике банков пока не произошло, но, конечно, качество залоговой массы изменится», — говорит Александра Бугаева из Сведбанка. Радикальных запретов на прием тех или иных видов имущества — недвижимости, транспорта, товара в обороте, судов, оборудования — банкиры избегают. Но изменилась структура и стоимость сделок. В Абсолют банке, например, землю в качестве обеспечения по-прежнему рассматривают. «Речь идет о качестве участков — идеально расположенных, с проведенными коммуникациями и налаженной инфраструктурой. До кризиса в качестве обеспечения принимались и другие земли — в отдаленных районах, например», — рассказывает Виталий Караваев. Относительно ликвидна коммерческая недвижимость класса «А». Падение цен на нее не столь ощутимо, чем в других секторах, кроме того, в случае реализации таких объектов не нужны дополнительные затраты — они могут сразу генерировать денежный поток. «Их необязательно продавать, можно сдавать в аренду. В то же время, как правило, недвижимость класса „С“ требует дополнительных затрат», — отмечает Виталий Караваев. Вице-президент Урса-банка Павел Галан сообщил «Ф.», что теперь не берет товар в обороте как основной залог — только в качестве дополнительного. «Мы не принимали и не принимаем поголовье скота, птицы — слишком велика подверженность внешним факторам и не всегда страховка покрывает стоимость обеспечения. Уникальное оборудование, изготовленное специально для конкретной организации, мы также не берем, поскольку продать его можно только разобрав на запчасти либо по цене металлолома», — рассказывает Андрей Лапко из Банка Москвы. Александра Бугаева поделилась данными бенчмаркинга: оказалось, что из-за возросших кредитных рисков некоторые операторы вообще отказались принимать в залог оборудование и товар в обороте. И под залог акций банки финансируют с неохотой — ценные бумаги предприятия могут служить лишь дополнительным обеспечением. А самое надежное — это кэш и золото. В частности, широко развивается кредитование под залог корпоративных депозитов. Павел Галан из «Урсы» предлагает и такой вариант: «Чтобы получить кредит для предприятия, его владельцы размещают во вкладах в банке свои личные накопления».
Де-юре докризисный перечень допустимых залогов у операторов почти не изменился. Но подходы к оценке совершенно иные. «Если раньше применялись фиксированные дисконты к обеспечению в зависимости от категории и технических характеристик залога, то сейчас они определяются индивидуально для каждого заемщика», — рассказывает Андрей Лапко из Банка Москвы. Сведбанк снизил коэффициенты дисконтов: сейчас они составляют 0,5-0,7 в зависимости от качества залога, то есть сумма кредита не превышает 50-70% от оценочной стоимости обеспечения. До кризиса банки соглашались на 80-90%. Для товара в обороте данный коэффициент может составлять не более 0,2-0,4.
Какие залоги принимаются
|
Критерий |
До кризиса |
Сейчас |
|
Дисконты |
Фиксированные |
Чаще индивидуальные |
|
Коэффициент дисконта (отношение суммы кредита к стоимости залога) |
0,8-0,9 |
0,2-0,7 |
|
Недвижимость |
Все виды |
Предпочтительна коммерческая недвижимость категории «А» |
|
Товар в обороте |
Как в качестве основного, так и в качестве дополнительного залога |
Как правило, дополнительный залог |
|
Оборудование |
Различные виды, в том числе уникальное |
Предпочтительно универсальное |
|
Транспорт |
Да |
Да |
|
Акции компании-заемщика |
Дополнительный залог |
Дополнительный залог |
|
Кредит под залог депозита |
В редких случаях |
Предпочтительный залог |
Автор: Екатерина Гуркина
Источник: Финанс.
