Россия должна использовать для того, чтобы снизить инфляцию и перейти от нефтегазовой экономики к человеческой. Плюсы кризиса уже есть: впервые ставки по вкладам стали положительными, а кредиты перестали выдаваться бесплатно.
За последние 20 лет российская банковская система достигла выдающихся успехов в процессе своего развития. Мы во время кризиса
Сейчас много говорят о том, что наша экономика намного меньше, чем в США. Идет и битва с Китаем, от которого мы катастрофически отстаем. В общем, ощущение глубокой национальной депрессии.
Однако если вспомнить, что мы прошли за последние годы, то у нас нет оснований особенно впадать в панику. Положение действительно сложное. Но я предлагаю вернуться, предположим, в 2000 год. Это был третий год после кризиса 1998 года. Наблюдался первый экономический рост, начальный этап которого был инициирован девальвацией рубля. Затем начала расти нефть, что стало вторым этапом. Однако напомню: в 2000 году нефть стоила 27 долларов за баррель. Трудно представить, что бы произошло, если бы нас сейчас вернули обратно к этой цене.
Я считаю, что если бы в то время не начался стремительный рост цен на нефть, то у России было бы нормальное развитие. Такое, которое мы смогли бы сформировать за счет собственных внутренних ресурсов. При этом у нас были бы не такие уж и плохие показатели.
Если бы в 2000 году не начался рост цен на нефть, у России было?бы нормальное развитие.
Если анализировать время после кризиса 1998 года, то в среднем рост ВВП составлял 7,3% ежегодно. Если бы цены на нефть не взлетели, мы потеряли бы максимум 1,5-2%. Ведь мы выиграли на них не так уж и сильно, потому что тогда взаимоотношения между бизнесом и властью были сильно испорчены, и деловая активность серьезно упала.
Если у нас возникнет вопрос, за счет чего мы можем опять воссоздать резервы роста, то надо обратить внимание на то, что бизнес работает, на мой взгляд, вполсилы. И моя оценка достаточно оптимистична.
Нынешний кризис больно ударил по нашей стране, и основная причина этого — инфляция. Ни одна из более-менее индустриальных стран, исключая Украину, не вступила в него с такой высокой инфляцией, как мы. Другие страны могли делать крупные денежные вливания в экономику, просто печатать деньги, как это делали американцы и англичане, а мы этого делать не могли. Когда у вас 13% инфляция, то вы не можете применять агрессивную денежную политику.
Хорошо, что Алексей Леонидович Кудрин вопреки желанию промышленников и при поддержке Владимира Владимировича Путина все-таки создал нам какие-то резервы. Именно за их счет мы прожили самый тяжелый период нынешнего кризиса. Можно спорить, лучшим способом их использовали или нет, но факт остается фактом: эти деньги очень помогли. Если бы их не было, ситуация была бы гораздо тяжелее.
При этом я глубоко уверен в том, что нам этого кризиса не хватает, он слишком маленький. В России рост цен не замедлялся уже давно. Инфляция держится в течение 10 лет на уровне выше 10%. Напомню, уровень в 11% был впервые достигнут в 1998 году, после двух секвестров бюджета. Потом она росла и лишь в 2005 удалось вернуться к 11%. Через два года мы вновь оказались у 13%. Мы должны выйти на нормальный уровень инфляции. Ведь жить в таких условиях и проводить модернизацию экономики невозможно. Поэтому кризис должен быть использован для снижения инфляции. Как — я не знаю. С моей точки зрения, этот вопрос действительно жизненно важный для развития экономики.
Вся система жила за счет населения, которое соглашалось вкладывать деньги под самые низкие проценты.
Возможности для снижения цен есть. Приведу один пример. Есть у меня знакомый, лесопромышленник. Он мне жалуется: я не выдерживаю таких сумасшедших ставок по кредитам, с меня требуют 20%, это невозможно. Я уже сократил все что можно. Мы работаем в одну смену. Уволил работников. Я его спрашиваю:, а какова доля заимствованных средств у вас в оборотке? Он не знает. Я говорю: значит, вы еще не все возможности использовали. Если у вас 20-процентная ставка наконец вызывает ощущение, что вы должны сокращать издержки — значит, мы на правильном пути.
Другой сигнал — это то, что по трехмесячным кредитам средняя ставка — 14%, а ставка по депозитам — 12%. Как это возможно: при 2% маржи справиться со всеми проблемами, включая плохие долги? Но, с другой стороны, ставка по депозитам в нынешних условиях является положительной в реальном исчислении, чего не было после кризиса 1998 года, да и вообще не было никогда в рыночной России. Если быть точным, единственный раз это происходило в течение двух месяцев в 2007 году.
И одновременно установилась положительная ставка по кредитам. Потому что если вы разберетесь, то мы в течение последних лет выдавали кредиты — с учетом инфляции — по нулевой ставке или около этого. То есть вся система жила за счет населения, которое соглашалось вкладывать деньги под самые низкие проценты.
Мы какой-то период так прожили. Были потоки нефтяных денег. Но мы
Я считаю, что если мы хотим увидеть какие-то перспективы развития российской экономики, которые были бы привязаны не к нефти и газу, а к человеческой инициативе, то мы должны обратить внимание на то, что именно банковская система — или, может быть, несколько шире — финансовая система — и является тем инструментом, который позволяет использовать эти ресурсы.
Источник: Журнал «Банковское обозрение»
