Кого ежедневно видит в зеркале успешный менеджер? Параноика. И это диагноз. Обстоятельства, в которых функционирует бизнес, приводят к возникновению стрессов, стресс — к болезни. Итог: ваша голова никогда не покидает офис. Личной жизни нет, но есть работа и успех. Ведь параноик легко концентрируется на цели и не отвлекается. Хотите ли вы быть успешным, но больным?
Материалы заочного круглого стола, проведенного журналом «Инициативы XXI века». Подготовлены Натальей Кулагиной и Станиславом Фуртой.
В 1996 г. руководитель компании Intel Эндрю Гроув издал книгу с шокирующим названием: «Выживают только параноики». В этой книге он последовательно доказывает, что успех в бизнесе может сопутствовать только людям, которых он окрестил… параноиками.
В Большой Советской Энциклопедии приводится следующее определение паранойи. Паранойя (от греч. paránoia — умопомешательство) , стойкое психическое расстройство, … проявляющееся систематизированным бредом (идеи преследования, высокого происхождения, научных открытий, особой миссии социального преобразования и т.д.). Все факты, противоречащие бреду, отметаются; каждый, кто не разделяет убеждения больного, квалифицируется им как враждебная личность. Борьба за утверждение, реализацию бредовых идей непреклонна и активна.
Что же дает право Эндрю Гроуву называть своих «героев» параноиками? Вот прямая цитата: «Чем более вы успешны, тем больше круг людей, которые хотят захватить часть вашего бизнеса, а потом еще и еще, пока ничего не останется. Я думаю, что основная задача менеджера состоит в том, чтобы постоянно защищаться от атак со стороны окружающих и внушить это же настроение защиты своим подчиненным».
Таким образом, бизнес мыслится Эндрю Гроуву, как непрерывная борьба, в которой побеждает сильнейший… Что значит «сильнейший» в бизнесе? Может быть, самый подозрительный? Такое определение приходит в голову при прочтении приведенной выше цитаты. Самый жестокий и беспринципный? Тут впору вспомнить хрестоматийный рассказ О'Генри «Дороги, которые мы выбираем»: «Боливару не снести двоих». А беспринципность и жестокость порою прикрывается идеей высокого предназначения и… миссией. Кстати, без помпезного представления миссии компании (во многих случаях чисто декларативного) не обходится ни один корпоративный сайт.
Параллели между высказываниями Эндрю Гроува и медицинским определением паранойи могут, конечно, показаться поверхностными. К слову, книга гуру IT-индустрии первоначально должна была называться «Стратегические точки перегиба», а окончательное ее название — отчасти лишь удачный маркетинговый ход. На одной из пресс-конференций Эндрю Гроув попытался разрушить созданный им же самим стереотип. Начав «за упокой», он попробовал завершить «за здравие»: «Паранойя, описанная мною, конечно же, не имеет никакого отношения к психиатрии. Я пытался таким образом охарактеризовать то отношение, которое мы вырабатываем к нашему делу, бизнесу. Паранойя заставляет нас рисковать, творчески мыслить, ставить перед собой сложные задачи и безукоризненно их решать». Вот так.
Однако попытка нарисовать образ паранойи в бизнесе со знаком плюс выглядит несколько неуклюжей и противоречит общеизвестным фактам.
Приведем цитату из статьи известного российского бизнес-тренера Натальи Самоукиной: «„Мир“ бизнеса — это тяжелый труд, борьба, жесткая конкуренция, поэтому нужно быть рациональным, холодным, расчетливым и безжалостным».
Такое представление о бизнесе полностью повторяет сказанное Эндрю Гроувом. Обстоятельства, в которых функционирует и развивается бизнес, приводят к возникновению стрессовых ситуаций, испытываемых, как собственниками компаний, так и наемными менеджерами.
Во всем мире предприятия и фирмы самого разного профиля несут огромные убытки, вызванные душевным неблагополучием своих сотрудников. По данным американского журнала «Бизнес», не менее 20% издержек и потерь от текучести кадров, прогулов, сопротивления серьезным переменам и падения производительности труда вызваны профессиональными стрессами и неврозами. Ежегодно они наносят американской экономике ущерб в $500 млн.
Конечно, ставить знак равенства между понятиями «бизнес и предпринимательство», «психические отклонения» и «нравственная глухота и опустошение» некорректно. Тем не менее, вполне можно говорить о том, что бизнесмены составляют некоторую «группу риска» лиц, подверженных определенным «профессиональным заболеваниям». Насколько эти заболевания можно охарактеризовать, как клинические? Насколько эти заболевания связаны с нравственными проблемами? Насколько сложившаяся в бизнесе ситуация опасна для общества в целом? Эти проблемы мы решили обсудить с гостями редакции журнала «Инициативы XXI века»:
Вадимом Гилодом, психиатром, кандидатом медицинских наук, заведующим кризисным отделением ГКБ № 20 г. Москвы,
Светланой Галишниковой, руководителем отдела стратегического развития логистики ООО «Нестле Россия»,
Еленой Новоселовой, психологом, членом Российской Психотерапевтической Лиги, руководителем Центра СПА-психологии «Образ жизни», известной теле- и радиоведущей,
Марком Сандомирским, практикующим психотерапевтом Европейского реестра, кандидатом медицинских наук, автором метода Ретри и более 30 зарегистрированных «ноу-хау» в области психотерапии, а также 16 книг и более 1500 научных и популярных статей,
Мэрилин Мюррей, психотерапевтом, профессором Оттавского университета, автором уникальной методики, которая сегодня во всем мире известна как «методика Мюррей», автором мирового бестселлера «Узник иной войны»,
Ладой Королихиной, профессиональным коучем, создателем Русской Школы коучинга «Восток-Запад»,
Протоиереем, отцом Александром Борисовым, Президентом Российского библейского общества, настоятелем храма святых бессребреников Космы и Дамиана в Шубине (г. Москва).
Вопрос к Светлане Галишниковой:
Светлана Эдуардовна, вы — менеджер достаточно высокого ранга крупной международной компании, вы являетесь представителем бизнес-сообщества, и ваше мнение по обсуждаемому вопросу является «информацией из первых рук». Попадают ли ваши коллеги, по вашим субъективным ощущениям в некоторую особую группу риска, связанную с психическими расстройствами и более общо, с психологическими проблемами? Оговоримся, что грань между нормальностью и ненормальностью, благополучием и неблагополучием очень условна, поэтому речь может идти лишь о ваших субъективных ощущениях.
С.Г.: Прежде, чем развивать эту тему, хотела бы особо подчеркнуть, что я являюсь представителем именно международного бизнеса. На мой взгляд, особо акцентировать данный факт имеет смысл, т.к. культура ведения бизнеса и внутрикорпоративных взаимоотношений в международных и российских компаниях различается. В большинстве своем западные компании — это компании с устоявшимися традициями как внутрикорпоративного так и ориентированного на внешний мир взаимодействия, определенным кодексом поведения, часто формализованным и действительно работающим как при отборе, так и при продвижении сотрудников. Этот кодекс включает в себя набор правил и критериев, выполнение которых обязательно и направлено, в частности, на исключение любого рода внешних проявлений некомфортного для коллег поведения сотрудников любого ранга. Внутренние психологические проблемы сотрудника остаются его личным делом, и предполагается, что каждый должен справляться с ними самостоятельно. Разумеется, человеку, испытывающему сложности на определенном жизненном этапе помогут (это, кстати, является непосредственной обязанностью его менеджера, согласно тому же кодексу) , однако стратегически выстраивать свою личность, находить собственный стержень, миссию и опору в жизни является, все же, функцией самого индивида.
На мой взгляд, достичь высот в цивилизованном корпоративном бизнесе и удерживать эти позиции в течение долгого времени может лишь очень сбалансированная и психологически зрелая личность с пониманием своей миссии в жизни в целом и текущих целей в частности. В подавляющем большинстве успешные топ-мендежеры западных корпораций — это люди со счастливой семейной жизнью, имеющие ряд разнообразных хобби и в целом являющиеся здоровыми как физически, так и психологически людьми. Разумеется, бывают исключения, наличие которых, вероятно, и инициирует появление ассоциаций управленцев с параноиками, но, думаю, их процент в бизнесе не выше, чем в среде чиновников, продавцов, врачей, учителей и пр.
Возможно, впрочем, причина, почему тема паранойи была поднята именно в применении к людям из бизнес-сообщества, состоит в том, что действительно, человек в бизнесе вынужден принимать в единицу времени существенное большее, чем в иных сферах, количество решений, за каждым из которых стоят существенные финансовые суммы. Стресс, сопровождающий этот процесс, вынуждает человека реагировать более эмоционально и, вероятно, этот факт и рождает медицинские ассоциации.
Менеджер, холодно, жестоко и беспринципно «идущий по головам» коллег в погоне за личным успехом, не имеющий ни семьи, ни друзей и подозревающий всех окружающих в измене интересам Компании и лично своим в частности, — персонаж, скорее, из области голливудских фильмов о жестоких реалиях бизнеса или российских сериалов о пределе рынка 90-х годов. Дело том, что современный бизнес, на мой взгляд, очень персонализирован, во многом выстроен на личных связях и отношениях и предполагает, как минимум, взаимопомощь членов одной референтной группы, а как максимум, также и определенную взаимозависимость.
Человек, с характеристиками, описанными уважаемой госпожой Самоукиной, вряд ли сможет органично и надолго вписаться в бизнес-сообщество, основанное на вышеприведенных принципах. Разумеется, подход «одинокого волка» имеет право на существование, но в данном случае, долгосрочный успех подобного топ-мендежера маловероятен, если только исключить случай абсолютной гениальности подобного субъекта. Впрочем, как известно, гении — люди изначально «не от мира сего» и не подпадают под общие критерии.
Хотела бы еще раз подчеркнуть, что все, что я говорю — это мое личное восприятие проблемы через призму работы именно в современной транснациональной компании, весьма вероятно, что взгляд человека, работающего в российском бизнесе, куда более жестком и конфликтном мог бы быть диаметрально противоположным. Впрочем, если трактовать паранойю как состояние постоянной алертности ума и психики по отношению к новым возможностям, открывающимся как перед бизнесом в целом, так и перед самим менеджером в частности, то такого рода «паранойя» действительно имеет место быть и в среде западных менеджеров также, но, думаю, это достаточно позитивный для развития фактор.
Вопрос к Марку Сандомирскому
Марк Евгеньевич, в основе душевного неблагополучия человека зачастую лежит стресс. Слово «стресс» стало обиходным, прочно вошло в современный лексикон, однако, далеко не каждый в состоянии объяснить его значение. Вы являетесь одним из признанных специалистов в России в области управления стрессом. Не смогли бы вы объяснить суть этого термина и расклассифицировать типичные стрессовые ситуации, в которых существуют бизнесмены?
М.С.: К сожалению, деятельность бизнесмена, которая может быть застрахована от деловых рисков, не может быть застрахована от стрессов. Можно сказать, что стресс — своего рода «профессиональная вредность» в работе предпринимателя, поскольку разнообразные стресс-факторы в этой работе присутствуют неизбежно. На первом месте — психологический фактор стресса, связанный с конфликтными межличностными отношениями (с поставщиками, покупателями, сотрудниками и партнерами). Причиной стресса становится необязательность, недобросовестность, безответственность или агрессивность этих людей — увы, они так устроены…
На втором месте такой фактор стресса, как потери ресурсов (материальных или временных) , будь то срыв обязательств перед поставщиками или перед клиентами; убытки, особенно непредвиденные — тут и неплатежи, и банкротство партнера (в т.ч. умышленное) , и недобросовестность персонала (банальная халатность или прямой саботаж, мошенничество или воровство, нелояльность и работа на конкурентов) , штрафные санкции (штрафы, налагаемые государственными органами или выплачиваемые по арбитражным искам) , порча товара или обнаружение его неустранимых недостатков (при невозможности замены или возврата товара) , форс-мажорные обстоятельства. Немаловажную роль играет «бюрократический» фактор стресса (противоречия в законодательстве; трудности прохождения бюрократических процедур и получения разрешительных документов, положительных решений официальных инстанций — лицензирование, таможенное оформление и другие процедуры; судебные споры).
Рыночные факторы стресса — изменение рыночной конъюнктуры, будь то непредвиденное изменение конъюнктуры цен, вызывающее необходимость снижения цены до входной или ниже себестоимости, или просчеты анализа рынка, когда товар/ продукт оказывается неликвидным.
Кроме того, бизнесмена преследуют «технологические» факторы стресса, связанные с неблагоприятными физическими (гигиеническими) факторами. К их числу относится десинхроноз (частые длительные переезды, особенно перелеты между часовыми поясами) при частой смене обстановки; физически малоактивный образ жизни (гиподинамия — не всегда тренажерный зал может ее нейтрализовать). Добавим сюда еще и информационную перегруженность — поток дел (как все успеть…) , событий и цифр, которые нужно держать в голове (несмотря на наличие многочисленных помощников, планирование своего времени — то, что нужно делать самому) , длительную работу с компьютером. И конечно, порождающее синдром напряженной готовности постоянное пребывание «на связи», будь то такие неотъемлемые спутники делового человека, как непрерывно включенный мобильный телефон (отсюда порой и тревожное ожидание звонков, так называемая ринг-тревожность) и «пожиратель времени» — интернет.
К чему все описанное приводит? Стрессы для любого человека не проходят бесследно, они приносят прямой ущерб, душевный, телесный или физический, который для деловых людей конвертируется еще и в ущерб материальный — ведь от психологического состояния предпринимателя зависит эффективность его деятельности. Снижение интеллектуальной работоспособности и мотивации руководителя передается его подчиненным и влияет на эффективность работы организации в целом.
Немаловажную роль играют также возникающие при стрессе негативные эмоции. При кратковременном стрессе они способствуют переходу от рационального мышления к эмоциональному, что влияет на качество принимаемых решений — образно говоря, теряя спокойствие, человек заодно еще и теряет голову. При долговременных же или регулярно повторяющихся стрессах негативные чувства и постоянное внутреннее напряжение приводят к «эмоциональному выгоранию», когда вначале человек становится равнодушным к успеху собственного дела, выполняет свои обязанности формально. Его бизнес держится «на плаву», но перестает развиваться, либо темпы его роста существенно замедляются. В далеко зашедшей стадии выгорания предприниматель начинает тихо ненавидеть то дело, которым вынужденно продолжает заниматься — и в результате начинает сдавать позиции под напором конкурентов.
На фоне выгорания меняется и физическое состояние, привычное самочувствие — нередко развивается синдром хронической усталости, когда человек постоянно чувствует себя, как «выжатый лимон». Обычный отдых не помогает — после уикенда накопленного запаса энергии хватает лишь на несколько часов, после отпуска «подзарядки» и бодрости — всего на несколько дней.
Стремясь «убежать» от изматывающего внутреннего напряжения, жертва хронического стресса может прибегать к сильнодействующим средствам (алкоголь, психотропные вещества) либо к экстремальным развлечениям (включая азартные игры). Эти иллюзорные попытки бегства от реальности приносят облегчение, но ненадолго — развивается болезненная зависимость. Цена подобных способов снятия стресса оказывается слишком высокой, угрожая привести к банкротству — не только финансовому, но и тотальному, экзистенциальному банкротству. Когда в «минусе» оказывается вся жизнь, растрачены все привязанности и девальвированы основные ценности человеческого существования, то выходом из ситуации начинает казаться «выход из жизни», точнее — добровольный уход из нее, суицид… Нужно подчеркнуть, что он может протекать не только в явной форме, но и в скрытой, когда человек становится жертвой автомобильной аварии (вследствие рискованного вождения) или иного несчастного случая (вследствие неосторожного поведения).
Менее трагичным и потому более распространенным способом радикального бегства от стресса становится дауншифтинг, внешне кажущийся безосновательным добровольный отказ от бизнеса, карьеры, известности, социального положения. Дауншифтинг может быть локальным, внутренним — это такая «внутренняя эмиграция», когда успешный предприниматель бросает налаженное дело, резко ограничивает круг общения, бежит от городской суеты, погружаясь в самого себя, пытаясь заняться каким-либо видом творчества или экзотическими духовными практиками (возможно, псевдорелигиозного толка).
Дауншифтинг может быть также глобальным, внешним, когда разрыв с прежним образом жизни и социальным окружением сопровождается и внешним дистанцированием, территориальным перемещением, внешней эмиграцией по принципу «куда подальше» (будь то Гоа, Новая Зеландия, Катманду или деревня Окунево). По сути, это не только бегство от своего дела, но и бегство от самого себя прежнего, в попытке найти нового себя. К сожалению, поиск может оказаться и безрезультатным.
Итогом могут стать болезни, по сути — расплата здоровьем за нарушение баланса потребностей организма, природных законов его жизнедеятельности (в отличие от законов, придуманных людьми, созданные природой законы обязательны для всех, они не имеют «лазеек», льгот и исключений). Проявляется это в форме как душевных расстройств (собственно стрессовых, невротических и депрессивных; особую актуальность в последнее время приобретают так называемые панические атаки) , так и телесных недугов, особенно психосоматических.
Что же делать для того, чтобы избежать вышеперечисленных последствий предпринимательского стресса? Ответ очевиден: использовать современные технологии стресс-менеджмента, или защиты от стресса. Я в своей практике опираюсь на технологии объективные — нейрофизиологическое программирование, метод Ретри — которые и могу рекомендовать читателям.
Вопрос к Елене Новоселовой:
Елена Анатольевна, помимо того, что вы являетесь автором целого направления в психологии (СПА-психологии) , и нашим читателям было бы интересно узнать, что это такое, вы — популярная теле- и радиоведущая. Если проанализировать запросы, с которыми к вам обращаются радиослушатели, то подавляющее их большинство связано не с бизнесом, а со сферой личных отношений: взаимоотношения между супругами, взаимоотношения с детьми и т.д. Вопросы бизнеса фактически и не звучат. Но мы прекрасно понимаем, что стресс, испытываемый человеком вовне, проецируется и внутрь. Насколько разрушительна «бизнес-паранойя» для того, что не составляет рабочую область деятельности? Насколько она влияет на любовные взаимоотношения, на семейные, на дружеские, в конце концов?
Е.Н.: На мой взгляд, вся наша жизнь — личная, независимо от того, говорим мы о рабочей ситуации или интимной. Все, что мы проживаем и переживаем является составляющей нашей одной единственной жизни. И все в ней взаимосвязано. И если говорить о «бизнес-паранойе», об этом относительно недавно возникшем явлении, то не связывать его с течением интимной жизни просто невозможно.
Современный человек, имеющий свой собственный бизнес или работающий в крупной компании, становится заложником своей деятельности, и через какое-то время уже не различает рамок интимной жизни и рабочей. Это сказывается не только на образе жизни, но и отражается в лексике. Недавно в моей практике был случай, подтверждающий эту мысль.
На приеме была молодая пара, обоим чуть за тридцать. Поводом обращения к психологу у них явилась весьма распространенная теперь ситуация. При нежных и уважительных отношениях друг к другу у супругов почти отсутствовала сексуальная жизнь. И он, и она преуспели в работе, занимают руководящие должности в больших компаниях, оба прекрасно образованы, деликатны и энергичны. Рабочий день каждого редко бывает менее 10 часов, и, приходя домой, они мечтают только об одном: чтобы их никто не трогал. В головах — анализ прошедшего рабочего дня и план на следующий день. Более того, рассказывая о рабочей жизни и взаимоотношениях с коллегами, они озвучили выражение из сленга компании: «Он рапортует в меня». Это выражение используется всеми сотрудниками, не вызывая недоумения. Это норма!
Когда я обратила их внимание на то, что они сказали, у молодой пары был шок. Им стало совершенно понятно, почему у них отсутствуют интимные отношения. Действительно, бизнес и крупные корпорации создают внутри себя изолированный мир, со своими законами общения, своей иерархией ценностей, эдакий эрзац реальной жизни. Человек, вовлекаясь в этот мир, частично в той или иной мере утрачивает самые простые человеческие ценности, «забывает» о них. Он как бы говорит себе: «Я на работе, ценности компании для меня сейчас — самое главное. Закончится рабочий день, и я вернусь к своим интимным переживаниям и своей жизни». Но рабочий день бесконечен, он не заканчивается с уходом из офиса, тело покидает офис, а голова остается там. Я называю это «пластиковой жизнью». Утром человек погружает себя закрытое металлическое пространство, затем — в пространство из стекла, бетона и пластика. Вечером в обратной последовательности. И так продолжается годами. Конечно же, возникает серьезнейший стресс и внутренний конфликт. Более того, притупляются чувства, восприятие реальной жизни. Возникает депрессия. То, что начиналось так вдохновенно и радостно, приводит к саморазрушению. И эта тенденция выходит за рамки личной жизни, перемещаясь в социальную.
Человек из «пластиковой жизни» социально не активен, часто эмоционально глух к живой жизни, равнодушен к происходящему вокруг. Он устал, ему необходимо решать в сумасшедшем ритме тысячу рабочих задач, жизнь откладывается «на потом». Любимая поймет, друзья подождут, родственникам можно позвонить из автомобиля…
Метод «спа-психологии» адресован именно этим людям. Он вырос из принципов гуманистической психологии. Задача — быстрая и эффективная помощь людям, страдающим от перегрузок, стрессов, хронической усталости. При этом нет большой необходимости болезненного анализа всей жизни, начиная с раннего детства.
В сознательном возрасте человек способен переосмыслить свою жизнь, задуматься о ее безотносительной ценности, хрупкости и быстротечности. В психологии традиционно принято очень много внимания уделять проблемам и негативным чувствам. В процессе психотерапии и психологического консультирования львиная доля внимания уделяется чувствам человека, и почти совсем нет опоры на волю. А ведь именно воля заставляет нас преодолевать фрустрацию желаний.
Очень часто человек использует силу воли в достижении результатов в работе, но крайне редко вспоминает об этом своем замечательном качестве в интимной жизни. Когнитивная составляющая метода спа-психологии нацелена на изменение «привычки думать» и аппелирует не только и не столько к чувствам, а к контролю привычной «словомешалки». Если есть потребность изменить качество своей жизни, то без участия воли и контроля за мыслительным процессом здесь не обойтись. Почему мы говорим сегодня о бизнес-паранойе? Да потому, что вся энергия мыслительных процессов людей, порабощенных работой, направлена на решение только служебных и карьерных задач. Изменяется система ценностей личности, причем часто человек даже не замечает подмены. С утра до вечера его мысли заняты либо продумыванием тех или иных ситуаций, не может отвлечься на удовольствия. Если же его
В конечном счете, эта проблема выходит за рамки жизни одной личности, становится социальным фактором формирования атмосферы жизни общества. Не это ли одна из причин нарастающего равнодушия к тому, что происходит вокруг, притупленной реакции «пластикового человека» на боль живой жизни? Размывается граница между восприятием страданий киношного героя какого-нибудь боевика и реальными событиями из телерепортажей. Вся жизнь воспринимается через стекло. Вернуть человека к самому себе, к обостренному и эмоциональному проживанию каждого дня, к радости ощущения «Я есть!» — одна из важнейших задач спа-психологии.
Мы уверены, что начать жить с удовольствием можно «здесь и сейчас», главное — захотеть изменить качество своей жизни.
Вопрос к Ладе Королихиной:
Лада Николаевна, вы — известный в стране бизнес-тренер и коуч. Правильно ли мы понимаем, что ваш клиент, обращаясь к вам, а не к психологу или психиатру, посылает своеобразный месседж: «У меня все в порядке. Я вполне гармоничен. Только помогите мне раскрыть свой потенциал». Но так ли уж все безоблачно в жизни у ваших клиентов, которые приходят к вам из сферы бизнеса?
Л.К.: Отличие коучинга от психотерапии и психологического консультирования состоит в том, что клиент приходит, как правило, не с проблемой, а с нацеленностью на развитие и саморазвитие. Но если честно, то у клиента далеко не всегда хватает смелости осознать проблему именно как проблему. Гораздо приятнее спрятать эту проблему, выдать ее за потребность к развитию.
Давайте посмотрим, а что сегодня представляет из себя современный человек? Разбалансированность физических и душевных сил, смещение жизненно важных ценностей и приоритетов, нестабильные отношения в семье, постоянное напряжение нервной системы при истощении системы иммунной — вот далеко неполный перечень характеристик состояния среднестатистического индивида не только в нашей стране, но и во всем мире.
В чем причина? На этот счет у меня есть своя позиция. Человечество, далеко шагнув в технологической сфере, в сфере духовной испытало регресс к некоему детско-эгоистическому состоянию.
Как известно, первый кризис происходит у ребенка примерно в два-три года. К двум годам ребенок вычленяет себя из окружающего мира и осознает свою самость. В его лексиконе появляется очень важное и замечательное слово «Я». Затем приходит другое слово — «Мое». В этом возрасте дети очень эгоистичны. «Я» и «Мое» превалируют над всем остальным. Вспомним потасовки наших маленьких чад из-за места в песочнице. При всем при том, в этот переломный момент маленький человек очень одинок, потому что ему не знакомо пока местоимение «Мы». Одинок — значит, беззащитен. И только родительская забота является гарантом защищенности ребенка.
Человечество сегодня напоминает гигантскую «песочницу», в которой играют одинокие маленькие человечки, лишенные родительской заботы. Какое это имеет отношение к бизнесу, спросите вы? Очень простое. Любая фирма — есть часть такой «песочницы», с той лишь разницей, что в фирме этой господствуют правила, установленные детьми же, но только теми, кто чуть постарше и посильнее. Сюда — ходи, а сюда не ходи, здесь куличики не строй, в эти формочки не играй. Чем вам не корпоративный кодекс? Чем может ощущать себя человек, маленький или большой, в такой системе — винтиком в некоем бездушном механизме, а положение винтика входит в колоссальный диссонанс с ценностью собственного «Я». И те, у кого хватает внутренних сил явно или неявно противодействовать царящим в «песочнице» порядкам, приобретают комплекс под названием «Я сам!» Потому что никто лучше меня, родного, не выстроит этот домик из песка.
Общим местом всех учебников по менеджменту стало положение о необходимости делегирования полномочий. Однако, если мы внимательно всмотримся в жизнь большинства организаций, делегирование, как стиль руководства, не сильно развит. Почему? По причинам описанным выше.
Сегодня человек подвержен так называемому «синдрому мегаполиса» или, используя приведенную выше метафору — «синдрому песочницы». Что это такое?
Внутренняя разобщенность с окружающими, привычка полагаться в важнейших вопросах и при принятии важнейших решений только на себя самого, недоверие ко всему и ко всем, привычка во всем и во всех сомневаться, неуверенность в завтрашнем, сегодняшнем и даже вчерашнем дне.
Так как бы не формулировался запрос клиента на проведение коуч-сессий, речь идет по сути об одном и том же — преодолении установившегося «синдрома песочницы». По словам известного немецкого коуча Олафа Хинтца «важнейшей предпосылкой со стороны клиента для успешного коучинга является готовность отодвинуть привычный менталитет и желание свободно развивать свой потенциал».
Обращаясь к коучу, человек явно или скрыто ищет способа качественного исправления своего собственно эгоизма и беспочвенной самонадеянности. Что дает ему это исправление, эта главная трансформация в его жизни? Возможность качественного духовного общения с себе подобными. Тот самый желанный переход от одинокого и потерянного «Я» к гармоничному интегрированному «Мы».
Возвращаясь к бизнес-задачам. В наше время жесткие вертикальные иерархические структуры компаний доказали свою нежизнеспособность. Руководство компаний все чаще приходит к пониманию использования матричных структур и командных принципов работы. Никакие командные принципы работы невозможно внедрить там, где в менталитете сотрудников господствует «синдром песочницы». Вот тут-то и необходима помощь коуча.
Увы, модель детско-эгоистического поведения групп людей, модель «песочницы» универсальна. Она применима к семейным отношениям, к корпоративным, к государственным. Человек, приходя к коучу, может поставить задачу гармонизации и социальной адаптации на любом уровне, но при этом он должен понимать, что управление изменениями среды не всегда может лежать в плоскости активности самого клиента. Чем выше уровень иерархической структуры, например, государственный, тем сложнее задачи Change Management'а. Однако в этом случае будет стоять задача не изменения среды, а изменение отношения к происходящему в ней. Что же касается бизнеса, то запрос на гармонизацию межличностных отношений в компании, исходящий от топ-менеджмента компаний, вполне может быть решен в рамках техник коучинга.
Вопрос к Мэрилин Мюррей:
Г-жа Мюррей! Два вопроса к вам. Первый. Большинство участников встречи подтвердило, что наше российское бизнес-сообщество в психологическом плане неблагополучно. По вашим наблюдениям, так же обстоят дела в Соединенных Штатах Америки?
М.М.: Вы применяете термин «болезнь» при анализе состояния российского бизнес-сообщества. Я хотела бы сохранить медицинскую риторику, для описания того, в чем, по моему ощущению, основное отличие ситуации в США и России.
В США сегодня впору говорить не столько о «болезни», сколько о «батальных ранах», нанесенных обществу абсолютно неконтролируемым фактором — финансовым кризисом. Американское бизнес-сообщество потрясено. Многие, кто были весьма и весьма финансово успешны в течение долгого периода времени, находятся в состоянии глубокой депрессии. Средний представитель бизнеса сейчас вынужден сражаться за доходы, которые у одних снизились умеренно, а у других — катастрофически. Но большинство отчетливо осознают, что те высокие цены, которые господствовали на рынках два года назад — это ниоткуда возникший пузырь, пузырь лопнувший, и что к краху привело царившее состояние ирреального финансового благополучия. Теперь по здравому размышлению они бы предпочли состояние устойчивого медленного роста. Кажется, что нынешняя ситуация развивается именно в этом направлении. Американский бизнес зализывает раны.
Однако Россия страдает не столько от тех же самых «батальных ран», что и Америка, сколько от гораздо более серьезного зла, опутавшего своими сетями всю страну — от коррупции. В США деятельность бизнеса регулируется законами, являющимися частью надежной правовой системы. Эти законы защищают собственников бизнеса, а также клиентов и потребителей. Перед этими законами равны и высшие власти, и чиновники, и рядовые граждане. «Грязный бизнес» неизбежно попадает в поле зрения правоохранительных органов. Если факт преступления доказан судом, то виновнику грозит тюремный срок, выплата компенсации за причиненный ущерб или и то, и другое сразу. Доверяя правовой системе страны, чувствуя, что они находятся под ее защитой, граждане готовы открывать новое дело или инвестировать средства в другой бизнес. Хотя правовая система США и не идеальна, главенство закона было и остается основой успеха американского бизнеса.
Пока коррупция не будет искоренена в России, бизнесмены будут находиться под влиянием глубокого стресса, а бизнес-сообщество «болеть» даже после того, как последствия кризиса будут преодолены.
Я хотела бы указать еще одну причину, по которой климат в американском бизнес-сообществе более здоровый, чем в российском. Доступность инвестиций в США — стимул развития бизнеса и предпринимательской активности. До финансового кризиса большинство предприятий могли получать финансовую поддержку инвесторов, если доказывали свою надежность. Важным активом, необходимым для процветания бизнеса, является возможность получать финансирование законным путем под разумные процентные ставки. За время кризиса доступность финансирования в США существенно сократилась, но все еще существует.
Я лично открыла магазин готового платья в Скоттсдэйле, штат Аризона, в возрасте 26 лет в 1963 году. Своих средств у меня практически не было. Я получила банковский кредит, который возвратила с процентами в течение шести месяцев. В этом магазине я обустроила маленькую художественную галерею, которая начала разрастаться, и когда мне было 33, я открыла самостоятельный салон. Моя галерея стала первой в Скоттсдэйле, городе, который известен сегодня как международный центр искусств со 125 галереями. К 39 годам я стала одной из самых успешных женщин-дилеров в США в области предметов искусства.
В психологию я пришла в 45 лет. Я специализировалась на лечении травм, связанных с перенесенным насилием, потерями близких и пагубными привычками. У меня было много клиентов, кто пришел на консультацию из-за проблем взаимоотношений на работе. Среди них оказалось много мужчин, многие из которых были бизнесменами высокого ранга, политиками, телевизионными и спортивными звездами, врачами и представителями духовенства.
С 2002 года я около половины времени живу в России, и у меня много друзей среди бизнесменов. Я знаю о стрессе, в условиях которого они живут, вызванном проблемами коррупции и невозможностью доверять российским правоохранительным органам, а также недоступностью инвестиций. Сегодня обе страны, и Россия, и США «экономически ранены». Однако Россия должна избавиться от коррупции для того, чтобы бизнес-сообщество смогло придти к здоровому существованию в будущем.
Вопрос к Мэрилин Мюррей:
Г-жа Мюррей! Второй вопрос связан с вашим методом. Терапевтическая «Методика Мюррей» позволяет человеку пережить последствия насилия. Но ведь конкурентная борьба, или, если хотите, война, в которой существует бизнес, это ведь и есть насилие, испытываемое участниками едва ли не ежечасно. Далее. Давление иерархической структуры компании — тоже насилие, и насилие, которое, возможно, переживается не менее остро, чем сексуальное насилие, эмоциональная депривация и т.д. Как преломляется поставленная проблема «бизнеса как профессионального заболевания» через призму вашей теории и терапевтического метода?
М.М.: Метод Мюррей — это работа с теми, кто пережил психологическую травму, связанную с насилием, потерями близких и пагубными привычками. Мы также предлагаем семинары для работников здравоохранения, представителей духовенства, бизнесменов и всех, кто хочет научиться быть здоровым в интеллектуальном, физическом, эмоциональном и духовном плане. Мы работаем с проблемами прошлых и нынешних стрессов, личных и профессиональных.
Мне кажется, что для того, чтобы понять суть «психологической войны», в состоянии которой живут бизнесмены в России, надо сначала осознать, что представляет из себя «поле битвы», влияющее на многие вопросы ведения бизнеса.
За восемь лет, пока я живу и учу в России, мне пришлось выслушать буквально тысячи историй о том, что люди испытали и пережили в бывшем Советском Союзе. Участники моих тренингов рассказывали мне, что в советские времена независимая мысль была под запретом. Они рассказывали о том, что одни упорно трудились, но были и другие, которые хорошо знали, что будут получать зарплату, даже если работа не будет нормально выполнена. Мне говорили, что когда
Подобные установки сформировали систему ценностей, которая в той или иной степени присуща всем россиянам. Когда Советский Союз рухнул, люди оказались в растерянности. В 1990-е разразилась психологическая война человека с самим собой на старом советском «поле битвы» — человек должен был делать
Мы все знаем о той волне коррупции и насилия, которая захлестнула страну в 1990-е гг. Как следствие, люди стали отождествлять капитализм и демократию с хаосом и насилием. Они могли теперь сказать «Бизнес — это война», и позже эта точка зрения трансформировалось в установку «Бизнес — профессиональное заболевание».
Я не знаю, что произойдет в России в ближайшие годы, но я не верю, что россияне хотят вернуться назад, к пустым полкам и длинным очередям. В прошлом им говорили, что весь остальной мир имеет меньше, чем они, и что они единственно счастливые на планете. Но теперь они знают правду, а правда всегда делает человека свободным.
Я всегда учу — нельзя изменить другого, можно изменить только себя. Многие бизнесмены и бизнес-леди были моими клиентами и учениками, и я всегда подчеркивала, что они должны выбрать между двумя картинами мира: как враждебного и зараженного бациллами войны или как дарующего возможность роста и позитивного влияния на других.
Целью человека должно быть не простое выживание, а процветание в соответствии с намерением Господа нашего, когда все люди будут относиться друг к другу со взаимным уважением. Я всегда пытаюсь подтолкнуть людей к тому, чтобы они начали смотреть на себя самих и, соответственно, на других как на бесценные создания Господа и потому достойных уважения и заботы. Когда человек в состоянии постичь эту простую истину умом, сердцем и духом, тогда он верит в свои силы и не боится соперничества. Тогда человек не будет превращаться в жертву чужого воздействия.
В советские времена, во времена тотального дефицита продавцы в магазинах искренне считали, что делают покупателю одолжение, позволяя приобретать немногий имеющийся в наличии товар. Конкуренции за покупателя не существовало и не было нужды обеспечивать хотя бы мало-мальский уровень сервиса. Сегодня, однако, большинство обычных товаров и услуг доступны в России, и для того, чтобы быть успешным, владелец бизнеса должен иметь совершенно иное мышление.
В других странах с многолетней историей успешного ведения бизнеса господствуют следующие принципы:
Обеспечивай наивысшее качество продукции.
Продавай продукцию по наиболее разумной цене.
Делай продукцию доступной, так чтобы у покупателя было минимум хлопот.
Обеспечивай вежливый сервис.
Конкуренция несет здоровье в том смысле, что вынуждает владельцев бизнеса постоянно обеспечивать высокое качество продукции и сервиса. Как только российские бизнесмены на деле, а не на словах станут следовать изложенным выше принципам, они получат лояльного клиента, и, как следствие, конкуренция не будет восприниматься как угроза.
Тем, кто не имеет собственного бизнеса, а являются наемными работниками, создать позитивную картину мира гораздо труднее, поскольку они не могут серьезно влиять на шкалу ценностей работодателя. У них есть босс, который требует деятельности, которая, как может казаться работнику, разрушает его личные ценности. В этом случае работник должен попытаться сменить работу и найти место, где руководители с уважением относятся к своим подчиненным. Даже если при этом грозит уменьшение зарплаты, этот шаг все равно лучше предпринять для достижения покоя в душе, вместо того, чтобы испытывать постоянный стресс.
Я понимаю, что для многих смена работы не представляется возможной. Такая сложная ситуация может возникнуть из-за дефицита рабочих мест, как, например, во время финансового кризиса или в так называемых моногородах, когда в состоянии коллапса оказывается градообразующая отрасль. Если человек чувствует, что у него нет выхода, стресс возрастает многократно.
В наше время чрезвычайно важно осознать, что вы можете сохранять покой, душевный и эмоциональный вместо того, чтобы быть зависимым от внешних обстоятельств. Я предлагаю прочитать маленькую книжку Виктора Франкла «Человек в поисках смысла». Франкл — еврейский врач, заключенный нацистами в концентрационный лагерь во время Второй мировой войны, потерявший в лагере жену и родителей. Он выжил и написал историю преодоления самых ужасных обстоятельств. Ему удалось это, поскольку он понимал, что никто, ни человек, ни обстоятельства не способны разрушить наш дух и убеждения, если только мы сами не позволим это сделать, что внутренний покой возможно сохранять даже среди абсолютного кошмара.
Я настоятельно рекомендую мужчинам и женщинам, занятым в бизнесе:
Признайте, что постоянный стресс может быть крайне разрушительным для физического и эмоционального состояния человека, и поэтому нанести ущерб профессиональным и межличностным отношениям.
Признайте, что если вы истощены эмоционально и душевно, вы не можете быть успешным в бизнесе, потому что в этом состоянии вы — неполноценный работник.
Сначала разберитесь с вашими личными вопросами: пагубными привычками, проблемами во взаимоотношениях, с домашними конфликтами, проблемами со здоровьем и т.д. Многие люди используют алкоголь, наркотики, чрезмерную заботу о других и т.д. как анестезирующее средство для снятия чрезмерного стресса.
Смотрите на себя и других с позиции ценности и уважения.
Похороните идею «бизнеса, как войны или профессионального заболевания». Возьмите на вооружение идею «бизнеса, как возможности для роста».
Рассматривайте конкуренцию как путь к здоровому бизнесу и старайтесь производить продукцию наивысшего качества, обеспечивать высокий уровень сервиса и продавать ее по разумным ценам.
Будьте гибкими и готовыми сменить работу или профессию для снижения стресса даже если это приведет к снижению доходов.
Не замалчивайте фактов насилия, коррупции и домогательства. Противопоставляйте им свою волю, и не принимайте в этом участия.
Многие люди не верят, что Россия
Запомните: «Кто-то может изменить мир. Почему бы не Вы?»
Вопрос к Вадиму Гилоду:
Вадим Моисеевич, вы — известный врач-психиатр, заведующий кризисным отделением городской больницы № 20. Согласны ли вы с нашими определениями: «Бизнес — профессиональное заболевание», «Бизнесмены составляют группу риска», как психиатр? И насколько часто люди, занимающиеся бизнесом, пытаются «убить проблему, убив себя».
В.Г.: Несмотря на все, что говорилось до сих пор, категорически не согласен. Вернее, соглашусь только, если проблема понимается следующим образом. В русском языке часто отождествляют словосочетания «быть больным» и «быть увлеченным». Кстати, вполне в духе книги Эндрю Гроува. Давайте для начала разберемся с тем смыслом, который уважаемые журналисты вкладывают в термин «паранойя». Этот смысл достаточно обиден a priori. А ведь не все так просто. Да, в соответствии с существующей классификацией болезней, параноидальная психопатия — это одна из разновидностей расстройств личности, которая предполагает усиление определенных черт характера у человека. Это усиление может развиваться в разных направлениях. У одного человека могут проявиться творческие способности. А у другого, скажем так, со сниженной самокритикой, появляется невиданная пробивная сила. Параноидальность может проявляться в формировании сверхценной идеи. Вот хочет некто развивать данный конкретный бизнес и будет его развивать. Такая черта еще не позволяет диагностировать болезнь. Это не болезнь, это особенность личности человека, которая помогает ему преодолевать трудности, не оглядываясь на проблемы. А если усиливаются проблемы, то и усилия человека, затрачиваемые на их преодоление, тоже возрастают. Немудрено, что большинство бизнесменов такого типа становятся тругоголиками. Но ведь истинная правда, что успех возможен тогда, когда ты погружен в свое дело. Недаром говорят: «Дорогу осилит идущий».
Вот если сверхценная идея начинает в дальнейшем мешать развитию личности человека, если попытки реализации этой навязчивой идеи причиняют вред окружающим, тогда дело другое… Но тут возможно, и не психиатрическая помощь потребуется, а вмешательство органов внутренних дел.
Я могу предположить, откуда берется идея «бизнеса, как профессионального заболевания». Во-первых, эта идея может зародиться в среде психологов, занимающихся исключительно частной практикой. Дело в том, что их клиентскую базу составляют люди обеспеченные, так или иначе с бизнесом связанные. Другой момент состоит в том, что иллюзия того, что именно бизнесмены максимально подвержены стрессовым ситуациям, может возникнуть внутри самой бизнес-среды.
Вот свежий пример. Один из наших пациентов, назовем его Алексеем, — торговый представитель достаточно крупной фирмы, работающей в секторе FMCG. Для непосвященных — речь идет о продуктах питания. Курирует около полутора сотен розничных торговых точек в Московской и сопредельных областях. Алексей — менеджер весьма успешный. Вот его слова: «Работа у меня адова. С утра сел в автомобиль — и вперед. Возвращаешься домой глубоко за полночь. Но вроде бы все получалось, и мне казалось, что еще немного, и я достигну того уровня дохода, который позволит снизить обороты в работе. А этот момент все не наступал». Да тут еще начальство сменилось, и руководителем Алексея стала девушка с дипломом МВА, которая решила на практике применить результаты своей выпускной аттестационной работы, посвященной нематериальной мотивации персонала. В результате личные доходы Алексея упали почти в десять раз. Так вот, до поступления в отделение Алексей не спал около двух месяцев. Мы смогли ему помочь, скоро он выписывается, да и за то время, которое Алексей провел в отделении, девушку с дипломом МВА поменяли на адекватного руководителя.
Таких примеров, действительно, можно привести много. Примеры эти передаются изустно и становятся достоянием гласности. Только наше отделение — это срез общества в целом, и я могу рассказать вам подобные истории про кого угодно, начиная от преподавателя высшей школы и заканчивая путевым обходчиком.
Хотя, возможно, истории связанные с бизнесменами, более яркие и запоминающиеся. Например, когда разразился экономический кризис, был у нас пациент-банкир, который говорил, что мечтает, чтобы его на улице машина сбила, потому что покончить с собой сил нет, а долги отдать он не в состоянии.
Тем не менее, я утверждал и продолжаю утверждать, что проблемы наших пациентов-бизнесменов — это не проблемы бизнеса, а проблемы нашего очень неблагополучного российского общества и проблемы нашей эпохи в целом, потому что во всем мире жизнь становится очень жесткой, если не сказать жестокой.
О случаях суицида в бизнес-сообществе. В механизме развития суицидальных переживаний и собственно суицидальных действий пусковым моментом является возникшее у человека ощущение безвыходности в заданных условиях своего существования. Когда человек понимает, что есть некомфортная ситуация и он не видит выхода из нее. Согласитесь, что в подобной ситуации могут оказаться и бизнесмены (уже упоминавшаяся коллизия — кризис, и человек не знает, как отдать кредит, и чем заплатить работникам) , и не-бизнесмены (человек потерял работу и не знает, как обеспечить семью необходимым). Бизнесмен может считать, что потерял свое достоинство, потеряв какой-то проект, в то время как и не-бизнесмен может считать что не сможет жить, когда его предала любимая женщина. И они оба будут тяжело переживать смерть близких людей. Психиатр не может решить подобные проблемы пациента (дать денег, вернуть супруга, воскресить родителей) , но он может помочь человеку научиться с этим жить, и главное помочь восстановить умение принимать решения в условиях сложившейся ситуации.
Вопрос к Светлане Галишниковой:
Светлана Эдуардовна, мы все время обращаемся к вам, как к эксперту от бизнеса. В самом начале нашей беседы мы упомянули известный рассказ O'Генри «Дороги, которые мы выбираем», в котором перед героем два раза встает выбор: «Деньги или дружба?», и герой делает выбор в пользу денег. Так… Нравственен ли бизнес?
С.Г.: Бизнес делают люди, сам по себе бизнес не может быть ни нравственным, ни безнравственным (разумеется, я имею в виду социально приемлемые и законодательно разрешенные виды бизнеса) , поэтому мне сложно высказываться столь общим образом, и я хотела бы вновь рассуждать лишь о той части бизнеса, к которой принадлежу сама.
Если ссылаться на те же Кодексы Корпораций, о которых я говорила ранее, то ими строжайше запрещено то, что принято трактовать, как «безнравственный» бизнес: детский труд, загрязнение окружающей среды, любого рода подкупы должностных лиц, дискриминация сотрудников любого характера и прочее и прочее. Конечно, в каждом определенном случае нельзя поручиться, что сотрудник будет действовать согласно Кодексу: не так давно мы все, благодаря средствам массовой информации, стали свидетелями целого ряда скандалов в мире бизнеса, связанных и со взяточничеством, и с «откатами», и с фальсификацией отчетности и т. д. и т.п., однако во всех этих случаях фигурировали и принимали решение конкретные люди, которые руководствовались собственными нравственными принципами и критериями. Тот факт, что они работали в мире бизнеса, не дает права называть безнравственным весь мир бизнеса в целом, это лишь безнравственность конкретных людей, процент которых в цивилизованном бизнесе вряд ли выше, чем в иных сферах деятельности. Думаю, эти случаи просто более широко и активно муссируются в прессе в силу размера задействованных в них финансовых сумм, что, действительно, является спецификой бизнеса, но отнюдь не мерилом большей безнравственности именно бизнеса, как сферы социальной активности.
Вопрос к отцу Александру Борисову:
Отец Александр, мы умышленно оставили вопрос к Вам напоследок, предварив его вопросом к представительнице бизнес-сообщества о том, нравственен ли бизнес? Мы говорили о психологическом и психическом неблагополучии бизнес-среды, и до поры до времени оставили в стороне вопросы духовности и нравственности. Как вы считаете, может быть, все проблемы «бизнеса как профессионального заболевания» содержатся в старой евангельской формуле: «Легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, чем богачу войти в царствие небесное» (Матф., 19:24, Лк., 18:25) ? Ведь царствие небесное — до некоторой степени и гармония с самим собой и окружающим миром в земной жизни? И возможно занятие бизнесом как таковое — неугодное Господу дело?
о. А.Б.: Слова Иисуса Христа о богатстве полнее приведены в Евангелии от Марка. «Иисус говорит ученикам Своим: как трудно имеющим богатство войти в Царствие Божие! Ученики ужаснулись от слов Его. Но Иисус опять говорит им в ответ: Дети! Как трудно надеющимся на богатство войти в Царствие Божие! Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие. Они же чрезвычайно изумлялись и говорили между собою: кто же может спастись? Иисус, воззрев на них, говорит: человекам это невозможно, но не Богу, ибо все возможно Богу» (Мк.,10:23-27).
Во-первых, Иисус поясняет, что трудность вхождения в Царствие Божие заключается не столько в самом богатстве, сколько в отношении к нему. Человек, который надеется во всех случаях жизни только на богатство, может потерпеть полное фиаско по самым разным причинам. В этом случае человек оказывается духовно и нравственно полностью опустошенным. То, на что он всегда надеялся, как на главное, и даже единственное содержание его жизни, рухнуло. Финансовый кризис, измена супруга, дорожная катастрофа, смертельная болезнь и т.д. Только с любовью Божией нас ничто не может разлучить. Все остальное мы можем потерять в любой момент.
Во-вторых, надежда остается у каждого человека: «ибо все возможно Богу». В принципе и разбойник, и богач могут радикально изменить свое отношение к жизни. В Евангелии от Луки есть прекрасный пример сборщика налогов по имени Закхей (Лк., 19:1-10).
В чисто житейском плане автор книги «Выживают только параноики», конечно, совершенно прав. У параноика, не клинического, конечно, в бизнесе огромные преимущества, поскольку все его способности максимально мобилизуются для достижения сверхценной идеи. Ничто остальное в мире его не волнует, он ни на что не отвлекается, он готов пойти ва-банк, все нравственные соображения перестают существовать, все, что только возможно, притягивается для оправдания сомнительных действий и т.д. Как и все психические отклонения, паранойя также имеет свои градации. Конечно, человек, всерьез возомнивший себя Наполеоном, никакого признания не достигнет. В то же время, человек, поставивший задачу подчинить весь мир арийской расе, или установить власть ВКП (б) над всем миром, при наличии ума, хитрости и полной беспринципности, как мы знаем, может стать любим и почитаем миллионами людей.
Конечно, обычно в жизни присутствует нечто среднее. И здесь все зависит от того, какую человек ставит цель? Как правило, к сожалению, чаще всего этой главной целью являются деньги, власть и получение от жизни максимального удовольствия в виде роскоши, разврата, престижа и т.п. Конечно, есть богатые люди, впрочем, их меньшинство, которые расположены к тому, чтобы проявлять благотворительность, помогать каким-то культурным и общественно значимым проектам.
Думаю, что идеальным, с христианской точки зрения, является отношение к бизнесу, которое я встретил у одного моего американского знакомого, Дэниса Хикса, владевшего небольшой компьютерной фирмой. Он поделился со мной, что относится к своему бизнесу не как к своей собственности, а как к делу, которое ему поручил Бог, для того, чтобы обеспечить себя, свою семью, чтобы создавать для других людей рабочие места, помогать другим людям и т.д. Конечно, у таких людей доходы будут меньше по сравнению с теми, кто максимально старается уйти от налогов незаконными средствами, обсчитывает гастарбайтеров, пользуясь их бесправным положением и т.д. Но именно люди типа Дэниса Хикса созидают страну и мир в целом, а не разрушают их, фактически обкрадывая и государство и рабочих.
Так что, если целью бизнеса является созидание жизни, а не стремление захватить все, что «плохо лежит», то бизнес будет важным, нравственным и необходимым делом. Создав человека, Бог, как говорит Библия, поместил его в Едемском саду, т.е. в раю, чтобы «возделывать его и хранить его» (Быт., 2,). Речь, конечно, идет обо всем мире, который вручен человеку, как высшему, разумному и свободному существу. Если человек будет руководствоваться в своей жизни именно этой целью, то мир будет процветать. Если же человек будет только эксплуатировать природные ресурсы и людей, которые его окружают, то это будет порождать революции, войны, насилие, и, в конце концов, приведет к разрушению нашей прекрасной Земли.
Что же касается совета бизнесменам и менеджерам, то, я бы сказал так: не будьте жадными к деньгам, избегайте роскоши, помните о бедных.
Заключительный вопрос к Светлане Галишниковой:
Как вам, представителю бизнес-сообщества, удается справляться с «профессиональным заболеванием»?
С.Г.: Если говорить обо мне лично — я не могу сказать, что ощущаю в себе некие параноидальные черты, приобретающие действительно болезненный характер. Возможно, мой муж, врач-психотерапевт, сказал бы иначе, но тот факт, что мы с ним живем гармонично и счастливо уже достаточно долго, позволяется мне надеяться, что вопрос моего психического здоровья пока решается в целом положительно.
Да, я действительно стараюсь внимательно относиться к тенденциям, имеющим место в бизнесе, в котором я работаю, чтобы оперативно реагировать на любого рода риски и возможности, что, впрочем, непосредственно входит в мои должностные обязанности; я весьма чутко стараюсь прислушиваться к мнениям, которые складываются в моем непосредственном окружении — для меня это возможность быстро корректировать и совершенствовать направление моего собственного развития, наконец, я стараюсь весьма тщательно разбираться в своих собственных внутренних реакциях на те или иные события, чтобы находиться в гармонии с собой, со своим мировоззрением и нравственными принципами, которые базируются на христианских заповедях. Моя жизнь — это много больше, чем бизнес, хотя бизнес для меня — важная составляющая жизни, которая, однако, является более средством саморазвития, чем достижения грандиозного социального успеха. Мне интересно не столько то, чего я достигну в бизнесе, сколько то, какого личностного прогресса я достигну в процессе продвижения по этому пути.
И последнее: на мой взгляд, весьма важно определиться с миссией, целями и принципами, которые ведут человека по жизни. Это позволит более четко и спокойно выстраивать свой путь в мире бизнеса и не только, получая поддержку из более тонких сфер, когда это становится необходимым. Разумеется, человеку бизнеса важна жизненная энергия и стойкий оптимизм, чего, наверное, сложно достигнуть без прочного физического здоровья, отсюда банальные рекомендации по разумному питанию, движению и отдыху. И, наконец, очень важно любить дело, которому ты служишь и людей, которые тебя окружают (ну, или, как минимум, не ненавидеть ни первое, ни последних).
Источник: E-xecutive
