Читаю о Междуреченских шахтерах и вспоминаю аналогичные события десятилетней давности. Я тогда работал топ-менеджером на крупном заводе.
Дело было так. Лихие 90-е уже кончились, а сытые нулевые еще не начались. Небольшой моногород, градообразующий завод лежит на боку. В нескольких десятках километрах еще пара таких же моногородов. До крупного города километров 100. Выпуск продукции — несколько процентов от объема советских времен. Один цех — современный, еще несколько устарели морально и физически. У московской управляющей компании по стране еще несколько аналогичных заводов, проблем, куда девать сырье, нет. И команда топ-менеджеров завода, несколько приезжих и несколько местных.
Позиция Москвы была очень жесткой — переносить производство в один цех, остальное консервировать, перепрофилировать или продавать. Из 2 тысяч людей планировалось сократить полторы. Решение абсолютно правильное, спрос на продукцию в России упал, а чтобы наработать связи за границей и отработать технологии производства, нужно было года два минимум.
Как следствие, денег на покрытие убытков москвичи не давали. Жалкие финансовые крохи от текущей деятельности шли только на нужды производства. Долги по налогам и зарплате постоянно росли. Народ жил воровством и огородничеством. Самые работящие и предприимчивые уезжали на заработки или переезжали в крупные города, где проблем с работой не было. А завод медленно умирал.
План реорганизации завода саботировался на всех уровнях. Работать люди уже отвыкли, а воровать стало нечего. Все предпочитали сидеть на ⅔ заработка и бездельничать. Ценности вывозили машинами. Охрана была в доле, а на оплату ЧОПа не было денег. Да и тех несунов, кого ловили, милиция отпускала, все свои, знают друг друга по 40 лет.
И в один прекрасный день завод встал. Это как пожар, в одном из цехов рабочий поругался с мастером, бросил работу, в перепалку вступили еще несколько человек. И все, возбужденные люди, понимая, что сами виноваты, зовут остальных присоединится. А кто откажется от такого развлечения? И все это спонтанно и неорганизованно.
А потом началось самое интересное. Возбужденная толпа пошла в заводоуправление. Начальник милиции сказал мне по телефону «принял к сведению» и пропал. Офисные крысы тут же разбежались по всем щелям, местные топы тоже куда-то исчезли. Приезжим топам — мне и другому заму директора бежать было некуда. Мы сидели в его кабинете. Со второго этажа было хорошо слышно, как вылетела входная дверь и посыпались битые стекла. Гул толпы стал приближаться…
В кабинет набилось пара десятков человек, остальные галдели в коридоре и грабили заводоуправление. А на нас смотрела толпа. Просто смотрела. Они тоже боялись, непонятно, что это за люди, которые могли убежать, но не убежали. Не знаю, как напарнику, а мне было жутко страшно. Народ простой, деревенский, запросто разорвут на части. А найдут потом виновных или нет, мне уже будет неважно. Напарник медленно закурил и начал разговор: Нууу… Чего пришли?
Он выбрал агрессивную тактику, типа вы меня, конечно, порвете, но и я с собой в могилу парочку заберу. Скорее всего, другой он просто не знал. Но в агрессивной манере разговора не получилось, беседа
В результате первые ряды мы стащили в конструктив. Вся агрессия и жажда действий у них исчезла. И на крики задних рядов «ну, чего там с ними цацкаться» они огрызались «подожди, дай поговорить». Через час они выговорились и начали расходиться. А задние ряды давно уже скучали и искали повода уйти…
Потом нашлись ушлые люди и организовали работяг. Появился стачечный комитет и рабочий контроль. Рабочие полностью взяли власть в свои руки. Причем переговорная позиция у них была предельно тупая — погасите долги по зарплате, дайте заказы, не сокращайте людей. Причем, даже на деловых переговорах звучали очень похожие (с нынешним Междуреченском) лозунги — «завод принадлежит рабочим», «акционеры на нас наживаются» и пр. Москвичи приехали один раз, послушали и… забыли о заводе. Завод встал окончательно. Правительство несколько лет не давало его банкротить. 2 тысячи человек остались без работы.
Потом план москвичей все-таки был реализован. Сейчас там современное производство, работающее на экспорт. Занято 600 человек. Старые цеха закрыты или проданы, там тоже
Я вижу два аспекта этой типичной проблемы моногородов. Из двух вариантов — «всем плохо» и «многим плохо, некоторым хорошо» — большинство людей всегда выбирают первый. Особенно малограмотное и инертное большинство. В результате нормальный осмысленный план по выводу предприятия из кризиса часто саботируется, иногда с применением массовых акций. Чем это кончается, я рассказал. Второй аспект. Никакой менеджер не удержит ситуацию бесконечно. Рано или поздно все равно полыхнет.
Автор: Justsoblogger
Источник: рассылка Записки предпринимателя
